уроки жизни

Хорошая смерть?

Три недели назад 41-летнюю жительницу штата Флориды, США, Терри Шиаво отключили от аппарата искусственного питания в результате решения суда штата, поддержавшего просьбу ее мужа. Пациентка находилась в бессознательном состоянии в течение 15 лет, с тех пор, как в 1990 году получила серьезное повреждение головного мозга после остановки сердца, связанной с химическим дисбалансом, вызванным проблемами пищеварения. Несмотря на просьбы родителей не лишать Терри жизни, поддержку губернатора штата и президента США, было принято решение об эвтаназии.

Случай, произошедший недавно в Америке, не уникален. Подобное происходит постоянно в любом уголке земного шара. Проблема эвтаназии стоит в одном ряду с проблемой аборта и является предметом дебатов в любом государстве мира. В России она запрещена «Основами законодательства РФ об охране здоровья граждан», 45 статья которого «Запрещение эвтаназии, гласит: «Медицинскому персоналу запрещается осуществление эвтаназии — удовлетворение просьбы больного об ускорении его смерти какими-либо действиями или средствами, в том числе прекращением искусственных мер по поддержанию жизни. Лицо, которое сознательно побуждает больного к эвтаназии и (или) осуществляет эвтаназию, несет уголовную ответственность в соответствии с законодательством» (по состоянию на 1 апреля 1994 г.).

В переводе с греческого это слово обозначает «хорошая смерть». Впервые термин «эвтаназия» был введен философом Френсисом Беконом в 17 веке для обозначения легкой, безболезненной смерти. Понятие эвтаназии отличается крайней противоречивостью, что затрудняет его однозначное толкование, а от этого меняется и отношение к проблеме. Как, например, иначе прокомментировать случай, происшедший в 1999 г. в Англии, когда врач Д-р Мур, обвиненный в убийстве своего пациента Джорджа Миделла, работника скорой помощи на пенсии, страдавшего от рака желудка, был оправдан на основании его защиты, которая доказала, что, вводя диаморфий, врач хотел лишь убить боль пациента, а не самого пациента.

Однако независимо от взглядов противников и защитников эвтаназии, независимо от мотивов и обстоятельств, Библия, непогрешимое Слово Божье, дает четкий, недвусмысленный ответ на этот вопрос: применение эвтаназии напрямую связано с нарушением шестой заповеди «не убий», данной Богом Израильскому народу на горе Синай, как стандарт для жизни, эталон этических норм. Исходя из этого, можно дать другое, более узкое определение данного понятия. Эвтаназия — это преднамеренное убийство человека, переносящего невыносимые физические страдания по его просьбе различными методами (действием или бездействием). Английская организация медиков «HOPE» («Healthcare Opposed to Euthanasia»), выступающая против эвтаназии, характеризует ее как преднамеренное убийство или потерю человека, чью жизнь считают недостойной продолжения.

Мнение христиан однозначно: эвтаназия — это убийство.

Какой, казалось бы, смысл в поддержании жизни пациентки, чей мозг умер уже 15 лет назад? Аппарат Терри Шиаво отключали уже дважды, но оба раза активистам удавалось добиться его повторного подключения. Вторгаясь в Божий план и решая, кому жить, а кому умереть, человек присваивает себе роль Бога и посягает на суверенную власть Творца. Бог создал человека по Своему образу и подобию, Он дал ему дыхание жизни. И на основании этого закона, положенного Богом в основу вселенной при сотворении мира (Быт 1:26), мы не вправе самостоятельно распоряжаться своей и чужой жизнью. Жизнь человека — бесценный дар от Бога.

Возможно, кто-то скажет: такое убийство может быть оправдано, если совершается из милосердия. Что может быть гуманней, чем освободить человека от страданий и боли, разве это не из-за любви к ближнему, не из сострадания? В нашем случае аргументом Майкла Шиаво были слова о том, что сама Терри ни за что не захотела бы продолжать жизнь в ее нынешнем состоянии. Но истинная любовь никогда не причинит ближнему вреда, а преднамеренное убийство, даже если и совершается из сочувствия, причиняет зло.

Кроме того, у жалости есть и другая сторона медали. Чужая боль бывает невыносимой и для тех, кто находится рядом с больным. Разве, избавляя его от боли, они тем самым не избавляют от страданий и самих себя? Можно по-человечески понять Майкла Шиаво, официально являвшегося опекуном Терри. Трудно в течение 15 лет нести на себе тяжелую ношу страданий, усталости, эмоциональную боль, гнет воспоминаний прошлого, разве не хотелось ему начать новую жизнь и заново создать семью?

Но Бог всегда выбирает жизнь. И именно поэтому, чтобы дать нам шанс не умереть в своих грехах и болезнях, чтобы мы могли унаследовать Его вечную жизнь, по Своей великой любви к каждому, Бог Отец послал в мир Своего Единственного Сына как искупительную жертву за нас. Иисус Христос, будучи на земле, исцелял людей от всяких болезней, в том числе и неизлечимых, воскрешал умерших. Он воскресил умершую дочь Иаира и Лазаря. Он тот, Кто сказал о Себе убитой горем Марфе, сестре погибшего Лазаря: «Я есмь воскресение и жизнь; верующий в Меня если и умрет, оживет. И всякий живущий и верующий в меня не умрет вовек. Веришь ли сему?» (Ин.11:25-26). Разве не силен Бог по Своей воле дать человеку еще один шанс, вернуть его к жизни? Наша жизнь на земле — это крохотный отрезок времени по сравнению с вечностью. И Бог хочет, чтобы в этот отрезок человек успел сделать свой выбор в пользу Царства Небесного.

Тот, кто пытается проявить «жалость» к больному, посодействовав ему в «быстрой, безболезненной смерти», обрекает его на никогда не прекращающиеся и в миллиарды раз большие страдания в аду. Он просто-напросто может отрезать ему путь к покаянию, сократив время, которое милующий Бог продлевает. Разве это не является серьезным аргументом в пользу того, чтобы всегда выбирать жизнь?

В случае с Терри Шиаво, Президент США Джордж Буш объявил свою позицию, подписав акт, дающий право на продление поддержания жизни в теле Терри Шиаво. В своем обращении к средствам массовой информации он сказал: «Сегодня я подписал закон, который позволит федеральным судам рассматривать иски о нарушениях гражданских прав от имени Терри Шиаво или ее представителей, касающихся лишения или уменьшения питания, питья или лечения, необходимых для поддержания ее жизни… В случаях, подобных этому, когда возникают серьезные вопросы и сомнения, наше общество должно принимать решения в пользу жизни…» (по сообщ. Media International Group).

К сожалению, намерение повлиять на запрет эвтаназии в стране не имело успеха в этот раз. Некоторое время спустя общественность штата большинством голосов проголосовала против позиции Буша. По решению суда смерть для Терри все-таки наступила: аппарат жизнеобеспечения был отключен на этот раз окончательно. Для сравнения: в июле 1997 года Верховный суд США сделал единодушное заявление, что нет никакого фундаментального права помогать совершению эвтаназии, а чуть позже в штате Орегона в поддержку легализации эвтаназии проголосовало 60 из 40 участников референдума, и количество самоубийств с помощью врачей в этом штате увеличилось вдвое. Чуть позже в той же Америке врач-патолог из Мичигана Джек Кеворкян, известный под именем «доктор Смерть», помог уйти из жизни более чем 130 своим пациентам. И вот опять этот нашумевший случай. Очередная попытка верховной власти в борьбе с эвтаназией оказалась еще одним «крестовым походом», но тем не менее не безуспешным. Этот случай вызвал реакцию мировой общественности, заставил обычных людей задуматься об этом и определиться в отношении своей личной позиции к проблеме эвтаназии.

В нашем техногенном, индустриализированном обществе жизнь человека, бесценный дар от Бога, теряет свою ценность. Ненужная обществу жизнь — как ненужная информация в компьютере. Просто удалить ненужный файл одним щелчком мыши — delete, и нет его. Эвтаназия — это убийство, вторжение человека в суверенный Божий замысел и план. И если такое убийство, оправдываемое благими намерениями, становится приемлемым и юридически обоснованным в мировом сообществе — это показатель его духовного состояния и его морали, предвестник того, что современный мир утрачивает христианские ценности и христианскую надежду. Случай, недавно произошедший во Флориде, — еще одно тому доказательство.